“Истории моего двора” - Часть Четвертая

“Не режь мне хвост по кусочку”

     - Эта малая яхна все сечет. При ней ни слова, - прошепелявила проститутка Сарра, дожевывая бублик с шоколадным маслом.
Слова мерзкие брошенные в мой адрес не так обижали, как бублик единолично пожираемый подругой всей нашей семьи от меня до бабушки. Любопытство заставляло мозги шевелиться и придумывать способы выведывания информации. Стало ясно, сейчас начнется тайная интересная история, могу ничего не узнать.
Я как настоящий разведчик, должна, нет, обязана доложить в генеральный штаб все услышанное.
Тихонечко залезла на бывший Монин сарай, по-пластунски подползла под старую шелковицу, улеглась на засыпанную ягодами горячую крышу, развернула уши, как у слона и... Провалилась, полетев внутрь сарая, переполненного всяким дерьмовым хламом. Такой замечательный план провалился в сарай. Горечь поражения проглотила мое сердце.
- Ангел-хранитель спас это дьявольское отродье, - причитала мама, смазывая зеленкой многомиллионные раны, ранки и ссадины.
- Платье не отстирается, зуб даю.Чума беспризорная, я его из самой Москвы перла, - утирала слезы тетя Лиля, плача от радости, что я жива.
- Странно, что ты не надорвалась из-за этого платья, а надорвалась, потому что перла кастрюли с цветочками для себя любимой, - огрызнулась я.
     Мое любимое платье, подаренное Лилей, выглядело «восхитительно». Мастерски разрисованное давленной шелковицей. После хлорки пятна остались, его торжественно похоронили.
     - Глатай, гаденыш малый, - в очередной раз заорала Зюма, кормившая Павлика манной кашей. Я и Шурик, который впоследствии стал в Америке трансвеститом, терпеливо дожидались окончания завтрака Паши. Мы отправлялись в «Темп» купить мороженное, по семь копеек, фруктовое.
     Вдруг, пулей вылетела Райка, моя подружка, сподвижница во всех безумных начинаниях. Дико подпрыгивая, дергаясь, как парализованная, вопила во все горло
- Папа с мамой разводятся!!! Весь двор замер, застыл. Движения начались, как при замедленной съёмке. Мама плавно подняла руку, убрала упавшую челку со лба. Папа прекратил жевать огурец-родничек, потом его челюсти неспешно задвигались. Лиля застыла с вилкой в руке, неторопливо развернулась к окну. Дядя, пытавшийся отрезать кусочек дунайки, застыл на мгновение, движением анданте повел ножом, отрезал солёную рыбу, отправил ее в рот. Бабушка бесшумно достала из казана картошку в мундире, уронила клубень на пол, быстро подняла. И все задвигалось с сумасшедшей быстротой.
- Толик охренел? Какой развод? Не было в нашем дворе разводов, - резонно заметил мой папа.
- Боря, о чем Вы говорите? Этот прохвост всех моих студенток глазами раздевал, даже тех, что были в ползунках. Мудачье. Пидор какой-то! - нервно теребя кухонное полотенце, - причитала Кира Исаковна, интеллигентная преподавательница по классу игры на фортепиано Одесской консерватории.
- Да, как же пидор? Он же охоч до женского пола, - не мог выдержать неточность священнослужитель отец Александр.
- Суд с детьми не разведет, только через лет пятнадцать. Ты, Толик, уже не сможешь, не то чтобы делать, ты уже хотеть не сможешь,- сообщил душевно дядя Изя, очень воспитанный человек, муж Киры Исаковны.
     Тут во двор вышла мама Раи тетя Света, промокая заплаканные глаза краем передника, продекламировала монолог из роли, написанной самой жизнью
- Он хочет развод! Крикнула на весь двор.
- Этот жлоб два года постепенно уходит. Говорит и никуда не идет. Режет мне хвост по кусочку, подонок!
     Толик вышел в черных семейных трусах, почесывая волосатый живот.
- Я из благородных побуждений. Готовил тебя к неизбежному. А ты меня подонком обзываешь?
- Так ты и есть самый настоящий подонок и бикса твоя пробл*ть первостатейная, - возмутилась проститутка Маня, самая приличная проститутка какую видел свет. Так о ней говорила бабушка. И это была истинная правда.
- Резать хвост по кусочку? Да я тебя собственноручно кастрирую. Аккуратно, сам раввин удивится. Одним махом отсеку, - рявкнула, смертельно возмущенная бабуля.
Рая стояла рядом со своей мамой Светой. Они держали круговую оборону против неверного Толика.
     Я схватила за руку Павлика и мы с Шуриком бросились со двора. Если бабушка сказала, значит сделает, то что обещала. «Кастрация» похожа на слово «казнь». После смерти Толика нас ни за что не отпустят за мороженным.

Автор Алла Юрасова

(Сокращенно. Вариант для Facebook)

Иллюстрация – Лариса Юрасова